 |
|
|
| Григорий Горин |
|
| ХОРОШЕЕ ВОСПИТАНИЕ |
|
"Хорошее
воспитание не в том, что ты не прольешь соуса на
скатерть, а в том, что не заметишь, если это
сделает кто-нибудь другой..." Так Чехов сказал.
В восьмом томе Собрания сочинений. Удивительно
мудрое замечание, между прочим. Я, когда прочитал,
так даже поразился: как мне это самому в голову не
приходило? Считаем себя интеллигентными людьми,
а не дай Бог кто-нибудь прольет за столом соус,
так уж сразу шум, крики... А Чехов с этим борется.
Он прямо говорит: хорошее воспитание не в том,
чтоб, значит, самому не гадить, а совсем
наоборот...
Я когда это прочитал, то сразу решил, что буду
жить по Чехову. А тут как раз и случай подвернулся
- день рождения жены. Пришли гости - родственники,
сослуживцы. Сидим, едим, интеллигентные
разговоры ведем про погоду, про дубленку, про
Евтушенко, про то, про се... Хорошо сидим, мирно,
соуса никто не проливает.
Но тут один из гостей, некто Куликов, за бутылкой
потянулся и фужер с пивом на скатерть и
опрокинул. Смутился, стал быстро пятно салфеткой
вытирать.
Я сижу - ноль внимания. Просто абсолютно не
реагирую. То есть сижу с таким видом, будто он
ничего не проливал. Будто и не было этого.
Но тут я замечаю, что никто не замечает, что я не
замечаю, как он скатерть залил. Мне как-то обидно
стало.
И я говорю:
- Хорошее воспитание, говорю, не в том, что ты не
прольешь соуса на скатерть, а в том, что не
заметишь, если это сделает кто-нибудь другой...
Гость Куликов покраснел и говорит:
- Я никакого соуса не проливал!
Я говорю:
- При чем здесь соус? Дело не в соусе... Просто
приятно, что здесь собрались хорошо воспитанные
люди. Вот вы пиво пролили, а никто даже глазом не
моргнул. И это очень радостно, тем более что
скатерть новая, недавно куплена.
Гость Куликов почему-то еще больше смутился,
что-то стал бормотать и вдруг уронил тарелку на
пол. Тарелка - вдребезги! Гость Куликов стал
красный как рак. Все молчат. А я стараюсь не
замечать этого нового конфуза, хотя про тарелку у
Чехова ничего не сказано.
Я говорю:
- Не смущайтесь, пожалуйста! Какие пустяки! Никто
ничего не видел. Бог с ней, с тарелкой! Она - из
сервиза! Антикварная. Саксонский фарфор!
Гость Куликов почему-то весь затрясся, бросился
осколки подбирать да от волнения скатерть
зацепил. На пол посыпались бутылки, рюмки... Я губу
закусил, но всем видом стараюсь показать, что
ничего этого не замечаю. Я даже, наоборот,
насвистывать что-то веселое стал, чтобы показать
всем, как мне это все безразлично. И тут,
представляете, жена Куликова вскакивает и кричит
мне:
- Что вы третируете моего мужа?
Я ей вежливо отвечаю:
- Никто вашего мужа не третирует! Наоборот,
стараемся не замечать его хамства. Вот вы,
например, своей вилкой в общий салат лезли, а я
этого даже не заметил.
Тут она чего-то заплакала, а все гости стали
почему-то возмущаться. Какой-то родственник жены
вскочил, кричит:
- Уйдем отсюда! Над нами здесь издеваются!
Я говорю:
- Да кто же над вами издевается? Пришли, понимаешь,
пол замызгали, пепел в тарелки сыплете, пьете
неумеренно... Я стараюсь не обращать внимания, а
вы еще что-то вякаете!
Тут гости вскочили, бросились в переднюю за
пальто. Я им крикнул вдогонку:
- Ну и ладно! Валите отсюда! Попутного ветра!
Это, конечно, я уже грубо крикнул. Не надо бы
этого! Мне бы им чего-нибудь из Чехова вдогонку
послать, что-нибудь про соус или в этом роде, но
как-то цитаты не подобрал. Слава Богу, бутылкой не
запустил, сдержался... |
|
|
